В 1943 году под Витебском произошло поистине беспрецедентное событие: в день Красной армии на сторону партизан, окруженных немецкими войсками, полностью перешел 825-й батальон волжско-татарского легиона. Он был сформирован нацистами из советских военнопленных, в основном татар. Создавая такое воинское подразделение, гитлеровцы пытались разыграть «национальную карту» в войне против СССР. Благодаря сохранившимся архивным документам историкам удалось выяснить все подробности неизвестной ранее страницы битвы с фашизмом.
Из числа военнопленных немцы сформировали более ста восьмидесяти частей. Всего в этих частях находились:
— три русские бригады численностью 13 000, 12 000 и 18 000 человек;
— части из латышей — всего 104 000 человек, из литовцев — 36 800 человек;
— из азербайджанцев — 36 500 человек, из грузин — 19 000 человек, из выходцев с Северного Кавказа — 15 000 человек, из татар — 12 500 человек, из крымских татар — 10 000 человек, из армян — 7000 человек, из калмыков — 5000 человек. Всего насчитывалось 298 800 человек.
Формирование волжско-татарского легиона развернулось осенью 1942 года на территории оккупированной Польши в районе местечка Едлино близ Радома. Одним из первых был подготовлен к отправке в район боевых действий 825-й батальон легиона. Его численность — примерно тысяча человек, а весь штаб состоял из немецких офицеров.
Восемнадцатого февраля 1943 года батальон эшелоном направили в Витебск, в окрестностях которого оккупанты окружили несколько крупных партизанских отрядов. Расправиться с ними гитлеровцы планировали руками бывших советских военнопленных.
Положение партизан под Витебском было критическим. Сохранился отчет с грифом «совершенно секретно», где, в частности, говорилось: «Шесть тысяч партизан были окружены в этом районе отрядами противника общей численностью до 28 000 человек, имевших артиллерию, танки и авиацию».
В числе других заблокированной оказалась и 1-я витебская партизанская бригада под командованием Михаила Бирюлина. В ней насчитывалось приблизительно пятьсот человек. Однако партизанская разведка усиленно работала, она установила, что на помощь немецкой дивизии, проводившей карательную операцию, прибыла отдельная часть, сформированная из пленных татар, башкир и чувашей. Эти сведения были получены от руководителей подпольной группы в «татарском» батальоне Рашита Хаджиева и Рахимова, которые сами искали связи с партизанами.
Сначала связная Нина Буйниченко сообщила, что к ней в дом заходил военврач прибывшего батальона, назвавшийся Жуковым. (Позже выяснилось, что настоящая его фамилия Волков.) Он спрашивал, кто помог бы «найти ход» к партизанам. Буйниченко, обсудив ситуацию с руководством, предложила Жукову направить в лес парламентеров для переговоров. При встрече с партизанами парламентеры, в числе которых были Фахрутдинов, Лутфулин и Трубкин, объяснили, что действуют по заданию подпольной организации, созданной еще во время формирования батальона в Едлино.
Штаб бригады долго взвешивал все обстоятельства перехода и учитывал возможности провокации. В результате на переход было дано добро, однако лишь при соблюдении некоторых условий. Во-первых, батальон должен был вначале ликвидировать своих немецких офицеров и гитлеровские гарнизоны в деревнях Сеньково, Гралево и Сувары. Во-вторых, уходить в лес, разделившись на три группы и в определенной последовательности. В-третьих, тотчас сложить оружие. Сигналом к началу операции должны были послужить взрыв штаба батальона и пуск трех сигнальных ракет.
Парламентеры условия приняли. Но в обратную дорогу ушли только двое, оставив в качестве заложников Лутфулина и Трубкина.
Переход едва не закончился провалом. В какой-то момент гитлеровцы получили донос и взяли в плен руководителей подпольной группы Рашита Хаджиева и Рахимова. Они были отправлены в Витебск и расстреляны.
Руководство переходом батальона взял на себя командир штабной роты Хусаин Мамедов. Он приказал Гари Галеву уничтожить штаб батальона. Вместе с тем перебежчики группами стали выдвигаться в лес. Первая, самая большая группа состояла из пятисот шести человек. Они отдали свое оружие партизанам. Затем благополучно перешли остальные.
Из сохранившегося отчета командования партизанских бригад: «Уничтожив немецкое командование, 23.02.43 в 14.00 весь батальон перешел на сторону партизан в составе 930 человек, имевших на вооружении три 45-миллиметровые пушки, 100 ручных и один станковый пулемет, 550 винтовок, комплекты боеприпасов и в полном составе батальонный обоз. Перешедшие были распределены между бригадами Захарова и Бирюлина. Впоследствии солдаты этого батальона участвовали в боях по прорыву вражеской блокады, где проявили мужество и геройство в борьбе с немецкими захватчиками».
Есть информация об этом переходе и в материалах расследования, предпринятого органами НКВД и СМЕРШ. Надо сказать, что к лету 1943 года многие члены татарского батальона были арестованы и направлены в «лагеря специального назначения». Контрразведчиков волновал вопрос: действительно ли добровольно или под давлением обстоятельств батальон перешел к партизанам? Для выяснения подробностей в конце июня 1943 года заместитель начальника отдела контрразведки СМЕРШ спецлагеря № 174 (Подольск) майор Кирсанов направил запрос в штаб партизанского движения Белоруссии:
«По непроверенным данным, переход на сторону партизан произошел в вынужденной обстановке, ввиду сложившихся обстоятельств — активных действий партизан против батальона, из состава которого в Подольском лагере спецназначения содержится 31 человек, а остальные якобы находятся в партизанских бригадах Алексеева, Дьячкова и Бирюлина».
С ответом не задержались: «Факт перехода на сторону партизан 825-го батальона „волго-татарского легиона“ в феврале месяце с. г. действительно имел место». А дальше пошла сплошная перестраховка, вполне соответствующая духу того времени: «Переход батальона был совершен в результате разложенческой работы, проведенной среди его личного состава. Обстановка в это время складывалась не в пользу партизан, однако сам факт их активных действий и проведение агентурных комбинаций, безусловно, имел влияние на личный состав батальона, убедившегося в лживости немецкой пропаганды о том, что партизаны якобы не представляют серьезного противника».
При этом ни один автор «разложенческой работы» в лагере противника не был назван. Вероятно, потому, что это были выдумки.
Но как бы там ни было, такая формулировка явилась серьезным аргументом в пользу полной реабилитации участников перехода 23 февраля 1943 года.
Фашисты же, получив горький урок, не решились направить на восток другие батальоны волжско-татарского легиона. Один из них был послан на Балканы, другой — во Францию. Однако и там «татарские» батальоны перешли на сторону антифашистских отрядов Сопротивления.
Следует сказать, что к этому ответственному шагу легионеры еще в Радомском лагере военнопленных были заранее подготовлены подпольщиками. В их число входил известный татарский поэт Муса Джалиль и молодой офицер Красной армии Гайнан Курмашев. В августе 1943 года подпольщики были арестованы гестапо и казнены. Но свою благородную миссию они выполнили.
Главная 
